НЕ Любовь
Они приблизились к двухэтажному каменному особняку с железными воротами, о чем-то по дороге долго болтали, но Яна ничего из того не запомнила, настолько ею овладело увлечение Мишкой, образ которого лелеяла на протяжении многих лет. “Вот здесь я живу” – хвастанул он, перед заходом во двор… Яна успела лишь произнести: “Красивый…”, как оказалась за высоким забором, с его обратной стороны. И, вдруг, залаяла собака, здоровая черная овчарка на привязи, при любом неправильном движении готовая любого разорвать в клочья. Яночка сильно испугалась и будто разом отрезвела – “Я теперь на его территории… ни шагу назад… некуда бежать… взаперти”, спросила о родителях, но их дома не было…
Через мгновение они очутились внутри…
Весь нижний этаж отделан деревом и почему-то пахло вишневыми цветами, возможно, ей так казалось или хотелось, чтобы их что-то связывало с прошлым. На втором велись какие-то строительные работы, поэтому они там долго не задерживались, спустились вновь на первый, где всё было готово: огромная кухня, совмещенная с гостиной, уставленная шикарной модной мебелью, которой раньше Яна любовалась лишь на картинках глянцевых журналов. Она всегда думала, почему у нее родители не такие богатые, как у других детей. Почему она не может выбирать между Гарвардом или Кембриджем? Между поездкой на общественном транспорте и в дорогом автомобиле за пятьдесят штук баксов. Да чего там говорить, она даже не разу ни сидела в салоне иномарки.
Неужели у нее отец не такой умный, способный, предприимчивый, по сравнению с остальными? Яночка многократно подкупалась собственными представлениями о счастливой жизни, мол, когда она вырастет, то будет очень богатой, намного богаче своих родителей, и позволит себе всё… Абсолютно всё! Она с нетерпение ждала того самого момента, когда ей не придется полагаться на них, а пока приходилось только завидовать тем, кому повезло с обеспеченными предками. Она присела на мягкий кожаный диван с данными мыслями и сразу же провалилась в нем. Яна попросила воды, но он принес в бокалах вина, добавив при этом: “наше… домашнее… сладкое” и передал в руки наполненный до краев фужер. С разных уголков стала доноситься спокойная музыка…Мишка, клацая на кнопки пульта управления, регулировал громкость.
— Не стесняйся – заметив ее конфуз, подбодрил он. – Располагайся поудобнее…! – Мишка закурил большую сигару и подсел поближе к девчонке. — Куришь? – поинтересовался тот. – Тебе нужно попробовать… это не обычная сигарета… — от нее исходил приятный вишневый аромат, отчего Яна не могла отказаться… глубоко затянулась и затаила дыхание. – Ты чего…? – засмеялся Мишка. – Надо выдыхать дым, тогда поймешь, что куришь. – Яночка выдохнула и закашляла, но сигару не отбросила, намереваясь еще разок попробовать.
Алкоголь и никотин сделали свое дело… пот выступал не ее теле, становилось жарко. На предложение Мишки снять кофту, Яна согласилась. Она скоро охмелела, отчего предметы начали расплываться: “Голова кружится” – еле вымолвила та. Мишка одобрительно кивнул и улыбнулся в ответ: “Вот… не пьешь, не куришь, в Церковь, слышал, ходишь, а стоило лишь принести вино и сигару, тут же согласилась…” – Яна с трудом распознавала, к чему он это клонит, ей по сути было всё равно, отступиться от соблазна она не могла. – “Такая современная” – добавил он и, наконец, прикоснулся к ней, сначала осторожно и неуверенно, проверяя реакцию, потом настойчиво и твердо, продолжая при том ехидно ухмыляться. “Ну и что тут такого…?” – отбрасывая его руки в сторону, сопротивлялась она. – “Всё когда-то бывает в первый раз…”. Не успела она договорить, как Мишка произнес отрезвляющую фразу: “А ты ведь меня до сих пор любишь… правда…?”.
Лучше бы он ее не говорил… в памяти снова поплыли фрагменты того майского вечера… голубые фиалки, как Мишкины глаза… веточки с белоснежными лепесточками… худое деревце вишни, шуршащее листочками… багровое, заходящее за горизонт, солнце… Многое бы она отдала, чтобы на минуту… полминуты… да хоть бы доли секунды вновь оказаться там, проникнуться той весенней атмосферой тепла, когда любое мгновение пробуждается вместе с нашими чувствами. Не отдавая себе отчет, Яночка стала оправдываться: “Да, наверное, была влюблена когда-то… и не только я… почти каждая по тебе сохла…” – конечно же, Мишка не слышал ее слов, но судя по лицу, догадывался, о чем она думает. – “Ведь не побежала за всеми прятаться, а специально спряталась за камень, чтобы ты меня нашел… Специально… значит, помышляла… А тут Гришка со своим кедом, наверняка, тоже специально… заранее планировал… как и все заранее к чему-то готовились… даже малой цыганенок, скорее всего, уже чего-то недоброго задумал… Все готовились… а я их сценарий внезапно оборвала… И твой поцелуй… ”. Мишка словно прочитал мысли Яны… и продолжил:
— Хотел засосать тебя в шею, но подумал и решил, что еще маленькая, вдруг, возбудишься… Что потом с тобой делать…? — то ли в шутку, то ли на полном серьезе признался тот; на первое это было похоже куда больше, чем на второе, так как между ними образовывалась атмосфера флирта. — А про твою любовь я тогда знал… — Яна желала возразить, но Мишка не дал и слова вставить. – Ходила постоянно за мной, смотрела издалека… Думаешь, не видел…? Не замечал…? – после короткой паузы, выдал ответ. – И видел… и замечал…! – сделал глоток вина тот, после чего затянулся.
— Ты же у нас умный… — наконец, вымолвила Яна, не чувствуя в своих словах никакой силы… силы покидали ее с наступлением алкогольного опьянения.
— А ты повзрослела и стала, прям, хорошенькой девушкой… — это прозвучала, словно призыв к действию. – За мной должок… — говорил он уж слишком уверенно. – Давай поцелуемся сейчас в губы… — он плавно приближался к ее лицу.
Яночка склонилась набок, как то вишневое деревце, которое вот-вот поломается под тяжестью ветра. Мишка наседал и наваливался своим весом на хрупкую девчушку, распуская руки в “святая святых”… трогая за грудь и целуя в шею, так как в губы Яна не давалась, ибо по-другому представляла исход данной встречи. Яна оцепенела, ей сделалось не по себе. Нет. Она вроде и рада, что Мишка ей уделяет знаки внимания, но ведь не таким грубым нахальным образом, далеким от ее изначальных ожиданий. “Остановись!” – сопротивлялась Яна. – “Мне не нравится то, что ты делаешь”. Но Мишка ее не слышал или не хотел слышать, он продолжал налегать и жадно тискать ее грудь, словно впервые дорвавшись до женского тела, пока дело ни пошло куда-то под платье и ни дошло до мокрых трусиков. “Я знаю, ты этого хочешь, развратная сучка!” – раздался голос, не похожий на Мишкин. Она словно отрезвела и заново открыла глаза, однако никого подле себя ни обнаружила, кроме наглого парня. “Стоп!” – говорила Яна, всё настойчивей и настойчивей – “Не надо…!”, но ее слова разносились эхом, будто пребывала в хрустальной комнате, где кроме их двоих, есть еще много свидетелей, и они самые из того кошмарного и сладострастного сна, где ее насиловало несколько взрослых мужчин. И Мишка… и Мишка, черт возьми, был среди них! “Сучка… сучка…” – доносилась с разных сторон вместе со звуками музыки, которая с каждой секундой усиливалась в своем звучании. – “Похотливая сучка…!”. Начала разворачиваться целая баталия за невинное тело, как на физическом, так и на ментальном уровне – первые хотели растлеть его, а вторые защитить и уберечь, однако основная борьба происходила в душе самой Яночки. “Что он делает?” – не понимала Яна, находясь в эпицентре событий – “Зачем…? Я не узнаю его… Нет… Это не мой Мишка… точно не мой… чужой… один из тех, кто пытается меня изнасиловать…”.
Яна резко двинулась до края дивана, как альпинист совершает последний рывок, чтобы не свалиться в пропасть, добраться наверх и покорить вершину горы… именно страх сорваться в пропасть их объединяла. Яна желала оторваться от преследования навязчивых, жутких и вместе с тем жестоких образов, тянувших ее куда-то в греховную пучину. “Нет. Всё это не по любви…” – шептала про себя напуганная девочка. – “Здесь нет и никогда не будет любви…!”. Мишка, словно прочитав ее мысли, произнес: “Я люблю тебя… И хочу заняться с тобой сексом…!”. “Сексом?” – не осознавала Яночка, о чем идет речь, ошпаренная горячими действиями парня, доводящие ситуацию до самого накала. Он не останавливался и лишь подбрасывал масло в огонь: “Ты такая сексуальная… с бретельками на плечиках, которые всё время спадают… Не поправляй их… Вот и соски торчат и ждут моих поцелуев” – Мишка вновь потянулся за ней. Яна тут же вскочила с дивана, поднялась на ноги, быстро поправилась и начала отходить назад, но Мишка не собирался отступаться: “Я буду твоим первым мужчиной. Ты запомнишь меня на всю оставшуюся жизнь…”. “Не приближайся ко мне… Это не любовь” – просила… умоляла Яна, повторяла эти фразы до тех пор, пока, вдруг, ни зацепилась об маленький столик, на коем вразброс валялись газеты и журналы, и ни полетела вниз головой. Только тогда она заплакала, но не от боли, понятное дело, ей было совсем не больно, по сравнению с той болью, разрывающей девочку изнутри. Сквозь слезы ей удалось произнести, когда Мишка, наклонившись над нею, желал помочь встать…:
— Да, я любила тебя в мои двенадцать лет… и по сегодняшний день… Кажется, я даже любила тебя полчаса назад… но теперь нет… уже не люблю… – прикрыв лицо ладонями, заключила она. – Теперь мне гораздо легче… Спасибо!
Выдержки из книги «Сексоголик»
В материале представлены кадры из фильма «14 +» от режиссера Андрея Зайцева
