Родственные Души
Выдержка из III Главы книги:
— Я понимаю… — тут же согласилась Алисия — Тебе нужна встряска для вдохновения, чтобы писать картины… Ты живешь человеческими эмоциями… Не важно даже какими… — она остановилась в глубокой задумчивости – Всё, что имеет энергию…, всё, что способно тебя подпитать… Ведь рассказав тебе о своих постановках, я отдам тебе частичку себя… Я знала одного человека… Он жил людскими реакциями, практически был одержим ими. Знаешь, это о-о-очень большой стресс… Но и по-другому он никак не мог…! Человеческие эмоции наполняли его, он пользовался их энергией для воплощения собственных идей, иногда, даже специально, кого-то выводил на ссору или конфликт, порой заигравался настолько, что откровенно издевался над простолюдинами, пока эти эмоции в один прекрасный день ни вынесли его на волну удачи.
Он воспользовался ими и наконец-таки стал театральным постановщиком, как и хотел. К нему слетались лучшие актеры, артисты, художники, он окружил себя лучшими людьми и великими мира сего. Его спектакли были показаны на подмостках Лондона, Парижа, Рима, собрали кучу наград – он превратился в известного человека с мировым именем. И всё время продолжал заниматься своим старым делом – эмоции…emotions…passions…emozioni… Но однажды он остановился…, лишь однажды…, на минутку передохнуть, так сказать. Как ты думаешь Андрей, что произошло с ним…? – я не мог выразить словами, боясь себе даже представить последствия – Да-а, словно дамбу прорвало… Энергия тех эмоций начала возвращаться и захлестывать его с головой. И знаешь, там большое их разнообразие, не только ведь счастливыми эмоции бывают, однако и слезы, и боль, и страдания – всё есть они самые, неудержимые и непредсказуемые, как море, как океан, как ледники, которые скоро растают…! – пыталась вообразить себе эмоции Алисия — Они захлестнули его настолько, что счастливец в одночасье превратившись в бедолагу, начал постепенно терять память, а вместе с тем и рассудок, некая болезнь настигла его, отбирающая все остатки памяти и воспоминаний. Он перестал помнить свои достижения, заслуги, награды и почести – всё до единого стерла проклятая болезнь.
Он вновь вернулся сюда, в эту крысиную нору, наш доктор Фроуд печально разводил руками и ничем не смог помочь бывшей знаменитости, теперь же обычному смертному да еще неизвестно, когда она-то, смерть, придет и сколько времени пред тем над ним поиздевается. Там, в том свете, его прозвали гением и мировой звездой, его признала общественность… И оставшись там, поверь, он сыскал бы себе достойное окружение – оно носило бы знаменитость на руках до конца дней, но увы, он решил воротиться сюда, где его никто толком не знает, с легкомыслием относятся и признают юродивым; так, кроме ужаса и насмешек, более никаких эмоций у окружения не вызывает, словно в отместку старым грешкам, решили высосать у бедолаги последнюю энергию.
Однако, не смотря на сумасшествие, тот держится, более скажу, продолжает и по сей день вытворять свои прежние чудачества, но уже по-настоящему, без какой-либо игры, видимо, глубоко в душе отпечаталась любимая профессия. Не зря ведь говорят, профессия оставляет след на лице и в душе, ну да ладно – и это еще не всё, и это еще даже не главное. А главное здесь кроется в том, что каждый день он просыпается, как с чистого листа, будто заново рождается. Он ничего не помнит из прошлого, поэтому каждый божий день по своему усмотрению делает из него нового человека. Бывает, встретишься с ним на улице, а он шагает, счастливый такой, в небо смотрит, словно заново радуется восходу солнца, птицам, деревьям, всему-всему, кроме людей, которые сторонятся его и боятся.
Поверь, за долгие годы работы с людскими реакциями, он о-о-очень хорошо чувствует их, уж кого-кого, а его трудно подкупить искусственными улыбками. Быть может, то и хорошо для смирения, что каждый день с чистого листа, но плохо для любящей признание гордыни, однако, не нам решать – мы далеки от этого… — Алисия на минуту замолчала, потом вновь продолжила — У него еще спутница была, Анна, она поддерживала его во всех безумных приключениях… не знаю, где она сейчас.
—Будь осторожнее, Андрей, с чужими эмоциями, однажды они могут обратиться против тебя. В нашем обществе суровые законы и далеко несправедливые, ибо каждый из них рискует, как минимум, потерять через эмоции свое человеческое обличье. Я уже слышала об угрозах, которые поступают в твой адрес. Им никак нельзя допустить нашего сплочения, иначе… — Алисия тут же замолкла, будто на себе прочувствовав угрозу, нависшую над нами.
Это и стало повортным пунктом, точкой отсчета следующего этапа наших взаимоотношений. Во многом Алисия оказалась права – я действительно долгое время жил эмоциями других людей, хоть и считал себя отрезанным от общества, но никогда мое увлечение не доходило так далеко… до одержимости. Никогда я не заигрывался до крайности, чтобы оказаться в глубокой яме, на самом дне, без средств к существованию, без единой надежды на надежду – нет, такого не было… и я корил себя за это, за зря потраченные годы, списывая оную сдержанность на трусость или отсутствие должного мужества. Я всегда пытался контролировать свою одержимость настолько, насколько позволяла сила воли… А если ее отпустить, к черту или к Богу, не имеет значения (ибо если к Богу, то следует положиться на Его волю; если к черту, то увидеть долгожданную крайность), можно лицезреть противостояние сил добра и зла за твою грешную душонку – в этом и заключается главное преимущество отказа от собственной воли… быть наблюдателем…!
Возможно, именно поэтому, контролируя свою одержимость, которая есть неотъемлемая часть судьбы, я не претерпевал тех трудностей, не страдал теми страданиями, кои могли внести залог за мою известность в мире искусства, ведь искусство, как женщина, любит крепких духом, отважных и смелых. Мало жить искусством, теперь необходимо им еще и владеть, дабы стать тем, кем будешь гордиться, стать, наконец, самим собой. И многие женщины из окружения Алисии сознательно становятся проститутками лишь для того, чтобы проверить, насколько глубоко они готовы опуститься, насколько далеко дойти до крайности.
Читать Далее = Лучшие годы жизни =
В материале представлены кадры из фильма «Вечное сияние чистого разума» от французского режиссера Мишеля Гондри
