Общественное признание
Петербург, первая половина 70-х гг.
Можно довольно долго спорить на тему общественного признания – что оно означает, что можно или нельзя считать таковым, и какая часть общественности должна сойтись в положительном мнении, чтобы, наконец, мы могли приблизиться к этому понятию. Но мы не станем говорить о понятиях, пусть каждый думает, как посчитает нужным…! Итак, к семидесятым годам наш герой довольно таки твердо становится на ноги не в силу возраста, а скорее благодаря личностным заслугам, коих не забудем упомянуть в оной главе. Во-первых, Аполлинарий становится участником Московского общества художников после представленной им картины, писанной масляными красками, наравне с другими его членами, среди которых Василий Верещагин, Николай Неврев, Василий Перов, Иван Шишкин, Александр Риццони – всех человек около ста шестидесяти, поэтому не станем разом перечислять. Это давало ему право выставлять свои работы и быть оценённым обществом иль комитетом, в который входил и Павел Михайлович.
Речь идет о пейзаже из русской природы в окрестности крепости Бобруйска, который Горавский собирался послать в Московское общество на конкурс, а остальные две заграничные, “Вид реки Арвы” и “Дорога между Генуей и Ниццей”, до сих пор еще не проданные, покамест оставить у Третькова для продажи. Итак, Московское общество художников принимает в свой состав господина Горавского. Во-вторых, нашего Аполлинария выбрали в число экспертов для назначения премий Петербургского Комитета Общества поощрения художников, коим он оставался практически до конца дней своих. Получается, наш герой оценивал работы таких знаменитых художников, как Репин, Шишкин, Клодт, Васильев, Корзухин и другие.
В-третьих, затронув Парижскую и Лондонскую художественные выставки в предыдущих главах нашего повествования, не следует забывать и о Петербургской академической, тем более в семьдесят втором году работ наполнилось столько, что ставить их было негде, но “как мне кажется, что, по требованию устава, премию в две тысячи никому не дадут…”. Относительно же произведений нашего художника были разноголосые суждения и отзывы: из портретной живописи признают лучшими Глинку и графчика Шереметьева, но в первом находят руки чересчур измельченными деталями, а из пейзажной живописи самым строгим “Переход стада через реку Березину”, но тоже находят, что у первого плана пусто и мало стада коров.
Всё это покамест слышно между собой – в сборищах клубов художеств и академических субботах, однакож этот гудящий отголосок специалистов протянулся до самого приезда государя, который не заставил себя долго ждать. На третий день праздника государь император неожиданно осчастливил посещением своим академическую выставку с двух до четырех пополудни. Аполлинарий же, возвращаясь в то время с островских визитов, увидел гибель экипажей, народу…, царский экипаж, и, так как никого решительно в Академию не пускали, то стал при входе, чтобы поближе всмотреться в лицо государя. Когда же уехал правитель, то конференц-секретарь Исеев, увидевши нашего героя, пожал руку и сказал при всех стоящих у подъезда Академии, что государь остался доволен пейзажем Горавского.
Хотел оный расспросить подробнее, но Исеев тотчас же скрылся в толпе, проводить до экипажа великого князя Владимира Александровича. Итак, какие еще доводы необходимы критическому взгляду дорогого читателя, дабы, наконец, сойтись во мнении, что Аполлинария Горавского, как русского художника, всё же признала общественность и власть имущие? Неужто, вы думаете, что один лишь Павел Михайлович предопределял мнение тех и других, который, кстати, возможно и нарочно не заехал в то время к художнику, чтобы оценить пейзаж
Выдержки из книги «Забытый среди знаменитых»
Читайте Далее = Творческие работы художника =
В материале представлены кадры из фильма «Уильям Тернер» от режиссера Майк Ли
