Запретный плод (продолжение)
История в 2-ух частях.
Прорываюсь через длинные и цепкие рукава кустарника, чтобы наощупь пробраться и заполучить долгожданную ветку винограда. И вот он… я чувствую его в своих дрожащих руках, срываю, отчего нервно колыхнулось всё растение, производя некоторый шум. Подбираюсь ко второму и проделываю то же самое. Не торопясь, следую дальше… итак, пока прилично ни набрала за пазуху, пока… вдруг… не раздался страшный шум, похожий на выстрел, после чего послышались мужские голоса. Вот здесь запахло жареным – зловоние, которое выпускает смерть перед тем, как с чем-то навсегда покончить. Я притаилась… Дышать стало намного сложнее, страх не позволял даже шелохнуться. Через минуту произошел еще выстрел, сильнее прежнего, что означало – угроза приближается; на этом раз из мужской ругни можно было отличить слово: “сукины дети”. Я знала и слышала, как ругаются взрослые, но никогда не придавала значение матерным выражениям, точнее не задумывалась над тем, чего же они обозначают. Охранник был явно не один, он постоянно с кем-то переговаривал; в его грубом произношении чувствовалась жестокость… никогда ни перед чем не останавливающаяся жестокость. Он, наверняка, доволен своей безнаказанностью, а мы словно запуганные в загон звери лишь ожидаем последнего рокового часа, когда найдут и расправятся с нами.
Я рванула с места сразу же, как только раздался третий оглушающий выстрел, практически в пятидесяти метрах от меня… бежала на всех порах, теряя по дороге ветку за веткой винограда. Теперь они нашли следующую жертву и следовали явно за мной. Их брань вместе с очередными угрозами адресованы именно мне. Смертельная опасность пристально смотрела в спину… и тщательно прицеливалась. Цепкие рукава винограда пробовали хоть как-то меня задержать, но я безжалостно, в первую очередь, по отношению к себе, прорывалась сквозь них. На долгую память они оставляли на мне кровавые царапины и порезы, разукрашивая мое тело с головы до ног. Нет. Всё это мне не приснилось – ничего не зная о смерти, девочка понимала, что любой случайный хлопок может оказаться последним; он никогда не вернет ее в прежнюю жизнь, то есть, она не проснется больше с утренним назойливым будильником или со словами матери о том, что пора вставать в школу.
О-о-ох, сколько бы она сейчас отдала, чтобы очутиться там, ранним утром, но ее реальность, точнее моя реальность, выглядит намного суровей, чем изначально я предполагала. Второй выстрел и я свалилась на землю. Нет. Меня, слава Богу, не ранило и даже не задело… я просто поскользнулась и упала прямо перед колючим забором… подвернула ногу. Теперь, когда меня обозначили, я не пыталась соблюдать тишину – множество звуков, исходивших от меня говорила о сопротивлении, нежелании смириться с тем положением, куда по несчастью попала. Я лежала на земле. Облако пыли, подхваченное ветром, нависло надо мной. Ветер желал укрыть и защитить меня от неприятеля, одновременно ветер старался подтолкнуть меня, сдвинуть с места, чтобы я не сдавалась, чтобы мигом набравшись сил, перелезла через это проклятое ограждение. Он единственный, кто стоял за меня в этой неравной схватке: между девочкой, ничего не знавшей о смерти, и до зубов вооруженных охранников, решивших с нею поиграть во “взрослые” игры. Так, наверное, и приходит взросление…!
А на небе светили звезды. Им далеко до моих проблем… нет никому дела, что со мной теперь происходит, кроме, правда, родителей, которые, наверное, успели перезвонить кучу народа. А разве они могут здесь и сейчас мне чем-то помочь? Разве кто-то способен спасти меня от приближающейся гибели, от шальной пули, застрявшей в затылке или между лопатками; разве кто-то в силах остановить время…? Нет… Нет такого человека на земле, кто сделает и половину того, кто спасет невинную девочку. Шаги приближались, слышались мужские голоса и звук оружия, словно кто-то решил его внезапно перезарядить. Из кустов винограда показался свет, сначала он походил на фонарный, будто некто подсвечивал, но с каждой секундой он увеличивался в размерах, пока ни перерос в свет прожектора, каким обычно освещают стадионы.
Яркий такой…, ослепительный свет…! Я на минуту затаила дыхания и приподняла голову, чтобы присмотреться, чтобы убедиться в том, что всё это мне не почудилось. Из виноградника выбежала девочка лет пяти, за нею поспешили два мальчика со светлыми лицами – они, по-видимому, во что-то игрались и настолько увлеклись своей игрой, что никого вокруг не замечали. Потом их маленькие ручонки потянулись к винограду, который они стали обрывать с какой-то игривостью. Всё представление продлилось несколько секунд, на завершение чего показался мужчина в белом одеянии, добрым взглядом посмотрел в мою сторону и спокойно произнес: “Будет трудно – вспоминай меня…”. И всё разом растворилось в темноте, вернув меня в прежнюю действительность.
Я резко поднялась на ноги и каким-то чудом перелезла через колючую ограду, не чувствуя при этом боли от полученных ран. Раздался очередной выстрел, и я вновь повалилась на землю… клубком покатилась с вершины горы, пока на моем пути ни стало молодое деревце, желавшее меня слегка подстраховать. На прощание я снова отчетливо услышала: “сукины дети”. Наверное, это слово теперь не позабыть никогда – оно врезалось в мою память острым копьем на долгие годы. Я рванула с места и стремглав понеслась вниз. Хлопки и выстрелы продолжались слышаться за спиной, пока я в слепую пробиралась сквозь дремучий глухой лес. Мне казалось, незнакомцы следят за мной, что они тоже перелезли через забор, идут следом, одержимые безумием, продолжают охотиться на нас. Данный страх преследовал меня почти до самого дома… до самой песочницы, где никого уже не было.
Всех загнали… а я осталась сидеть в полном одиночестве, пребывая в ужасе от случившегося, не отдавая себе отчета, чего же со мной произошло. Где остальные мои друзья по несчастью – я тоже не знала и боялась даже об этом думать. В голову пробирались назойливые мысли, но ветер подбирал их и уносил прочь. Я плакала и смеялась одновременного – с таким стрессом повстречалась впервые; стресс, который оказался сильнее меня, сильнее того, чего могла снести маленькая девочка в компании смелых парней. На том история еще не заканчивается… немного привстав со скамейки, из кармана моих шорт выпала ягодка, одна единственная, уцелевшая от длительного преследования. Я подняла ее, немного протерла майкой, но решалась попробовать – не лезла она мне. Никак не хотелось пробовать, этот запретный плод, хоть столько сил потрачено на его приобретение, хоть столько моих мыслей и бессонных ночей было посвящено именно ему. Я сжала ягоду винограда в руке и побрела с нею домой…, получать строгий выговор от родителей.
Читайте = Первую часть =
В материале представлены кадры из фильма «Райское озеро» от английского режиссера Джеймса Уоткинса
