Ангел Ночи. Готика.
Эпистолярный жанр.
Выдержки из писем за 2003 год.
Здравствуй, Ангел Ночи! Меня тронула тишина. Это был твой взгляд, твоё появление. Небо открылось в полной тишине, только для меня. И вот мы опять снова вместе. Наша с тобой разлука стоила свеч, ибо за этот долгий срок отсутствия твоих посланий, я превратилась во мрак ночной. Я холодна и моё сердце – это расколотый кусок льда. Наша разлука казалась мне вечной. Но я надеялась на твои силы. Ведь твой полёт не осуществим без меня. Теперь лишь тьма и холод вокруг меня. Греет солнце, но стынет кровь в жилах. Слабые отблески света – остальное тьма. И так всегда, вечно, и нет смысла бороться, всё предрешено. Предрешено за меня, но мной. Вечно быть, вечное одиночество, безумие и не выдумка. Цена этого – быть одной, не чувствовать, но любить. Ветер треплет мои волосы. Холод его способен вонзить до костей, но он меня греет. Я не могу быть одна. Это проклятие, таких как мы. Узнавший многое, всегда будет один среди великого множества людей. Холод и только холод, ни капли сожаления. Как бы я ни пыталась почувствовать это в себе. Лишь только ты сможешь овеять меня своим приятным холодом. Не дай мне умереть. Я потеряна. Я требую от тебя клятвы, что в этот раз не будет суждено расстаться. Поклянись своей кровью, своим телом, своей душой, своим полётом…!
Здравствуй Татьяна! Раскинув свой блуждающий взгляд в будущее, я приобрел вечный покой, ибо то, что нас ждёт свершиться вскоре. Холодная зима. Темнеющая даль озарилась вечным покоем. Лишь шорох листьев напоминает о чьём-то существовании, которое таиться веками здесь, под холодной пеленой земли. Медленно и плавно переводя свой шаг, наслаждаясь хрустом снега, я приближаюсь к знакомому мне месту, в сторону вечного покоя. Мой прозрачный взгляд поразила необычная картина, представшая как мрак средь тихой глади поднебесного океана. Это были несколько обнажённых синих роз, долго хранивших в себе силу духовной жизни и намертво замерзших средь глубоких сугробов ослепляющего снега. Немое одиночество овеяла их приятным ветерком надежд, проносящихся незабываемым полётом одиноко раненой птицы. Аккуратно и спокойно присев, я, чуть дыша, застенчиво провёл замёрзшими от холода пальцами по их умирающему телу, как осторожно проводят голыми руками по затухающему огоньку. Не слыша запахов жизни чудесных цветов, я медленно срываю букет, оживающих в моих объятиях роз. Острые когти растений ослепляют меня насквозь своей неповторимостью. Продолжая свой загадочный поход в мир необыкновенных иллюзий, я наблюдаю за своим захлёбывающимся дыханием, став пред непреодолимым препятствием, полностью повянув в суровом затмении рассказа. Ограда, окружённая многоликим бесконечием простоты, предстала как смерть средь прекрасного бытия. На печальных, остро возвышающихся воротах была изображена смерть в монотонных красках пустоты, ибо я приближался к лишившемуся жизни кладбищу. Звуки ветра играли мне похоронный мотив безысходности, тревожа мои воспоминания незатухающей лирикой…
Здравствуй, Ангел Ночи! За окном начинают царствовать сумерки и их объятия. Зажигаются огни, и они одни нарушают божественную картину. Только нежная ночная рука может помочь мне. Она словно эликсир чистоты, собранный из капель детских слёз. Она уводит за границы мечтаний и фантазий, раскрывает мой разум, наполняя самой сладкой и безумной пеленой тьмы. Но мысли о тебе всегда не дают покоя. Имеют ли сейчас смысл мои слова, как тогда, когда ты был полностью в моём владении. Да, я всего лишь духовная часть тебя. И с этим ничего не поделаешь. Я запретила себе любить. Может быть, моя любовь запрещает тебе любить кого—то другого? Скажи мне. И я покончу со своим чувством. Не говори, что от тебя все отвернулись, или же я ничего не значу. Я от тебя никогда не отвернусь, если не засну вечным сном. В этой жизни мне ничего не надо, кроме тебя. Но подвергать тебя на страдания, я не могу. Силы мои иссякают. Дьявольская сила искушает меня. Заставляет видеть только мрак и больше ничего. У меня нет будущего. Моё время может остановиться в любой момент. Как мне хочется крикнуть, взорвать тишину. И всё не так, как хотелось бы. Когда я шагну в открытую дверь и наполню этим за собою список мёртвых потерь. Хочу упасть на руки облакам, что бы дождь смыл пятна крови. Я бегу, и жизнь меняется не спеша, а раны кровоточат и сияют темнотой. Всё позже случится, и сердце бьет прилив, и каждое слово как нож по лицу.
Здравствуй Татьяна! Таинственно подставляя руки под плети тьмы, я с удивлением наблюдаю за проносящимся время, которое как окровавленный стерх несётся куда-то в даль, не замечая за собой крики умирающей вечности. Зеркала больше не отображают действительность, а, замирая под своим чуждым дыханием, пытаются погибнуть во мраке своего отражения. Не надо слёз, хоть капля за каплей наполняет глубь в шесть ярд, приготовленную для смерти и возлагания всех жертв. Не надо крови, хоть и кровь струится ручьями, наполняя собой все бесшумные реки и нетронутые моря. Не надо слов, хоть слова не стоят ровно ничто, кроме того, что бы существовать. Страх окутал холодные сердца людей; под видом чести они угнетают других, раскрывая своё бесчестие, чтобы выжить. Но ведь они даже не догадываются, что, если бы все знали, что там, за пределами жизни, то уже никого бы не осталось на этой бесчестной Земле, из-за своего бешеного эгоизма, выбирать то, где лучше и легче. Но они боятся; боятся, что там их ждёт немая и вечная тишина, которая лишь для незнающих является истинным врагом воли. Моя шизофрения только для меня, и тот, кто посчитает меня сумасшедшим, да будет прав на Земле, ибо правда скрывается под маской лжи, а ложь скрывается под маской Смерти. Растворяясь в Божественном свете, мой дух будет согревать тех, кто был со мной рядом, ибо умершему под силу всё, даже вечность воедино с любимым человеком. Реки замерзают под страхом холода; океаны волнуются под страхом ветра; небо хмурится под страхом грозы; люди плачут под страхом смерти. Проводя своими нежными руками по твоему напуганному лицу, я вижу в твоих глазах надежду, которая как голубое пламя средь бушующей вьюги, тускнеет с каждым следующим шагом. Смертные могут видеть следующую жертву на еву, и, проводя своими окровавленными руками по книге смерти, я видел тебя, средь умирающей пустоты и бездны, которая своим пламенем обжигает тебя. И рана за раной приведёт тебя к воззрению того, чего не могут увидеть. И вспомнишь ты все пророчества мои, которые затеряются средь догорающего пепла. И останется лишь только белый порошок, который в итоге затеряется по всему миру под силой умирающего ветра. И будишь ты искать меня средь лесов, полей, океанов; но будет всё никчемно, ибо душа моя будет безжалостно гореть, и просить о пощаде… Да святится имя Твоё!
Читайте Далее = Письма к старцу =
В материале представлены кадры из фильма «Сумерки» от режиссера Кэтрин Хардвик
